Лермонтов в Москве

Лето 1830 года было необычным. Русские газеты помещали известия о народных восстаниях на острове Яве, в Албании, о том, что шла колониальная война в Индостане, в Алжире. В конце июля вспыхнул революционным пламенем Париж. Во вторую половину лета волна разрозненных крестьянских восстаний прокатилась по России.

«Кто бы мог предполагать 1-го января 1830 года,— писал автор исторического обозрения в № I «Московского телеграфа» за 1831 год,— что наступивший новый год будет одним из самых достопамятных годов не только трех минувших десятилетий нашего века, но, может быть, всего XIX столетия!..» «Необузданное кипение страстей», «быстрые решения судьбы народов», «дикая сшибка мнений, впечатляемая на лице земли кровавыми слезами» — так характеризует современник события минувшего 1830 года.

Эту летопись он делит на две части: первое полугодие казалось продолжением 1829 года, но с июля все изменилось, «вся Европа всколебалась, люди и природа восстали в гибели и волнении, и в сем порыве бедствий — даже благословенные страны России подверглись общей участи!». По весьма понятным причинам обещанного в следующем номере продолжения не последовало, и статья осталась незаконченной.

Вести о событиях 1830 года доносились и до подмосковной усадьбы, где проводил лето Лермонтов. Юный поэт быстро отзывался на все происходящее в мире.