Лермонтов в Москве

Баллада Кольриджа «Сказание о Древнем Мореходе» произвела на Лермонтова неизгладимое впечатление, и на нее не раз откликалась его поэтическая мысль и творческое воображение.

На примере творческих встреч с Кольриджем еще раз раскрывается своеобразие восприятия и использования Лермонтовым чужого.

Это чужое используется им для собственных поэтических задач, ничего не имеющих общего с тем источником, откуда оно взято.

Прежде всего остановимся на теме возмездия за пролитие невинной крови, центральной теме «Сказания». Об этом Лермонтов начиная с 1830 года писал не раз. Ярче всего и наиболее обнаженно тема эта нашла воплощение в его поэме «Каллы» («Убийца»), написанной в 1830 году.

По требованию муллы, согласно закону кровавой мести, существовавшему на Кавказе, молодой кабардинец убивает ночью трех спящих, ни в чем не повинных людей.

Двое мужчин убиты, и он останавливается перед семнадцатилетней девушкой. Но жестокий закон, возвещенный муллой, повелевает убить, и он со стоном вонзает кинжал в спящую, а потом убивает и того, кто толкнул его на преступление. В горах, гласит народное сказание, появляется неизвестный странник, заклейменный самым страшным словом — убийца. Как дикий зверь, он всех чуждается, хранит молчанье: «И он лишь знает, почему Каллы ужасное прозванье. В горах осталося ему». Для героя Лермонтова, молодого кабардинца, возмездием служит раскаяние, как и для героя Кольриджа Древнего Морехода. «За ним раскаяние мчится»,— писал Лермонтов в одной из своих юношеских поэм.